СУФИЗМ В ПОВОЛЖЬЕ И НА УРАЛЕ
«Суфизм среди мусульман Волго-Уральского региона имеет давнюю, но по большей части, неизученную историю» – пишет Хамид Алгар, профессор Калифорнийского университета (США). Действительно, роль суфизма в этом регионе до сих пор не изучена на должном уровне. Поэтому наш заокеанский коллега и ограничился перечислением общеизвестных и разрозненных фактов о деятельности суфийских шейхов и их учеников здесь еще в период существования Волжского Булгарского царства, усилий Хусаин-бека, ученика Шейха Ахмада Йасави, по распространению Ислама среди башкир (VIII век хиджры или XIV век по христианскому летоисчислению). Также, например, известно, что суфии сыграли большую роль в распространении Ислама в Золотой Орде.
К сожалению, как зарубежные, так и отечественные специалисты в освещении истории суфизма в Крыму, Поволжье, Урале и Западной Сибири использовали и продолжают использовать одни и те же источники. Эта привычка ограничиваться столь узкой фактической базой, а порой и нежелание большинства исследователей обременять себя кропотливым трудом по изучению источников на арабском или персидском языках, приводит к печальным последствиям: не только в науке, но и в общественном сознании сложилось неадекватное представление об истории суфизма в этом регионе и о степени его влияния на жизнь мусульман в Поволжье и на Урале.
Зачастую многие обществоведы, историки и религиозные деятели республик Татарстана и Башкортостана, имея смутное представление о сути проблемы, полагают, что суфизм по-настоящему распространился в Волго-Уральском регионе только в конце XVIII и начале XIX веков, а после непродолжительного периода существования утратил свое положение вследствие вытеснения его джадидизмом, движением сторонников модернизации Ислама, возникшего в среде мусульманской интеллигенции и студенчества Поволжья и Урала во второй половине XIX века. Увы, подобные выводы разделили даже профессиональные исламоведы как Алексанндр Беннигсен и Марие Броукс.
Об объективности «научных обобщений» историков и социологов Татарстана и Башкортостана трудно говорить, ибо в массе своей они продолжают обращаться к уже известным источникам, не утруждая себя трудом критически отнестись, во-первых, к уже имеющемуся фактическому материалу, а во-вторых, не пытаясь вводить в научный оборот сведения из таких книг, написанных на арабском языке, как «Асар», сборник о биографиях и деятельности видных образованных мусульман Поволжья, Урала и Северного Кавказа, составленного Ризаитдином Фахретдином (умер в 1936 году), и исторический труд «Талфик ал-ахбар ва талких ал-асар фи вакаиг Казан ва Булгар ва ал-мулук ат-татар» (Компилятивный труд по истории Казани, Булгар и татарских царей. Оренбург, на араб. яз., тип. Хусаиниййа, 1908 г.) шейха Мурада Рамзи (1853-1936 г.г.). Оба автора – суфии, муриды шейха Зайнуллы аш-Шарифи ан-Накшбанди (Расулева), «Великого шейха» тариката Накшбандиййа.
А ведь именно забвение, так называемого, до-джадидитского (то есть, суфийского) исламского наследия создает питательную среду для различного рода шарлатанов, прикрывающихся Исламом, настраивающих российских мусульман против традиций мусульманской религии, сложившихся в течение столетий в этом регионе и содержащих в себе опыт предыдущих поколений мусульман (салаф или салафитов). Только избрание непредвзятой точки зрения на историю Ислама в России, роли суфизма на Северном Кавказе, Поволжье и Урале, и кропотливое изучение новых источников позволят воссоздать объективную картину в интересующем нас регионе.
Исторический труд шейха Мурада Рамзи «Талфик ал-ахбар» ценен тем, что он рассматривает суфизм в Волго-Уральском регионе в контексте политической и социально-экономической истории этого края. Он приводит сведения из книги «Рихла» (Путешествие) Ибн Баттуты, знаменитого арабского путешественника, посетившего город Сарай, столицу Золотой Орды в XIV веке, во время правления хана Узбека. Ибн Баттута сообщает о том, что Берке-хан, четвертый по счету правитель Золотой Орды, принял Ислам и получил религиозные знания у суфийского шейха Сайф ад-дина ал-Бахарзи: он, Берке-хан, царствующая особа и повелитель огромной державы, три дня простоял, преисполнившись смиренности и кротости, у дверей шейха Сайф ад-дина ал-Бахарзи, и только затем был допущен к шейху.
Шейх Мурад Рамзи особо отмечает заслуги Берке-хана в распространении Ислама на подвластных ему землях, создании условий для роста религиозных знаний среди населения и привлечении мусульманских ученых из других стран.
Кроме того, не без интересны и такие факты: хан Узбек после пятничной молитвы в соборной мечети Сарая садился рядом с суфийским шейхом Ногман ад-дином ал-Хаваризми и почтительно разговаривал с ним на различные благочестивые темы. Ибн Баттута привел имена таких видных суфийских шейхов, живших во времена правления хана Узбека, например, как шейх-шафиит Садр ад-дин Сулейман ал-Лакзи, шейх-маликит Шамс ад-дин ал-Мисри, который руководил своей завией (место сбора суфиев) и шейх Низам ад-дин, также руководивший завией.
Сам шейх Мурад Рамзи приводит имена известных шейхов Поволжья XIV и XV веков: Ногман ад-дин ал –Хаваризми, Наджм ад-дин Абу ар-Раджа Мухтар ибн Мухаммад ал-Газмини ал-Ханафи аз-Захиди (умер в 658 году хиджры), автор многочисленных сочинений по богословию; шейх Ахмад ибн Абдаллах ал-Крыми ал-Мартагаш; шейх Исхак ибн Исмагил ал-Крыми; шейх Шараф ад-дин ибн Камал ад-дин ал-Крыми; шейх Минхадж ад-дин Ибрахим ибн Сулейман ас-Сараййи; шейх Махмуд ибн Абдаллах ас-Сараййи; шейх Махмуд ибн Кутлушах ас-Сараййи; шейх Хафиз ад-дин Мухаммад ал-Базази; шейх Мухаммад ибн Абдаллах ас-Сараййи; шейх Джамал ад-дин Йусуф ибн Хасан ас-Сараййи; шейх Хакк Мухаммад Эфенди ад-Дашти и его сын Ибрахим Эфенди; шейх Абдаллах Афиа ад-дин Эфенди; шейх Мухий ад-Дин ал-Бардаги; шейх Ала ад-дин ибн Мухаммад ас-Сирами; шейх Надж ад-дин Абд ар-Рахим (Ибн ан-Ниджам); шейх Камал ад-дин ал-Хаджанди; шейх Ибн Араб-шах ад-Димашки и его сын Абд ал-Ваххаб; шейх Ахмад ибн Абу Йазид ибн Мухаммад Шихаб ад-дин ибн Заки ад-дин ал-Аджами ас-Сараййи, более известный по имени Маулана-зада, родившийся в 754 году хиджры в набожной и благочестивой семье, долгие годы учившийся в аш-Шаме (Сирии) и принявший там тарикат.
Весьма примечательным фактом, подтверждающим раннее проникновение суфизма в Волго-Уральский регион, является обнаружение шейхом Мурадом Рамзи документа с неизвестной ему суфийской силсила (линией духовной преемственности) суфийских шейхов Волго-Уральского региона XIV и XV веков. Приводим эту силсила целиком: «шейх Абу Ахмад Мухаммад ибн Абдаллах ибн шейх Шихаб ад-дин Ахмад ас-Сараййи → шейх Мухий ад-дин Абд ал-Кадир → шейх Абу Саид ал-Ханафи → имам Абу Абдаллах → шейх Ахмад ибн Мухаммад ибн Хасан ал-Астраабади → шейх Масуд ибн Маудуд → шейх Али ибн Абу Талиб ибн Ала ал-Ханафи → шейх Абу Мухаммад ал-Хасан ал-Астраабади ал-Ханафи → шейх Абу Абдаллах ал-Ханафи → шейх Абу ал-Аббас Ахмад ан-Натыф ал-Ханафи → шейх Абу Абдаллах Йахйа ибн Махди ал-Харджани ал-Ханафи → шейх Абу Бакр Ахмад ибн Али ар-Рази ал-Ханафи → шейх Абу ал-Хасан ал-Кархи ал-Ханафи → шейх Абу Саид ал-Бардиги ал-Ханафи → шейх Абу ал-Хазим ал-Ханафи → шейх Мухаммадибн Самаа ал-Ханафи → шейх Мухаммад ал-Хасан аш-Шайбани → Имам-агзам Абу Ханифа ал-Куфи → Хамад ибн Абу Сулейман ар-Рахвари → Ибрахим ан-Нахаги → Лайс → Абдаллах ибн Масуд ал-Хазали → Пророк Мухаммад – да благословит его Аллаh и да приветствует! → ангел Джибрил – мир ему! → ангел Микаил – мир ему! → ангел Исрафил – мир ему! → ангел ‘Азраил – мир ему! Это иджаза (разрешение на самостоятельное обучение учеников-муридов) шейха Абу Ахмада Мухаммада ибн Абдаллаха шейха Шихаб ад-дина Ахмада ас-Сараййи».
Далее шейх Мурад Рамзи особо отмечает Ибрахима Эфенди ибн Хакк Мухаммад Эфенди, чьим муршидом (наставником) был шейх Нур ад-дин ал-Галабави из Стамбула, и шейха Камал ад-дина ал-Хаджанди, целиком посвятившего себя риадийат и муджахадат (внутренней борьбе со страстями души-нафс).
Автор книги «Талфик ал-ахбар» дал высокую оценку деятельности мусульманских ученых и педагогов тариката Накшбандиййа этого региона: «Ученых-мусульман в здешних краях всегда было много. И как мы рассказали выше, они приложили много сил и стараний ради сохранения религии и норм Шариата в этих краях. Если бы не их усилия и борьба за нашу веру, то Ислам в этих землях исчез бы за короткое время, ибо враги так часто пытались погасить свет веры во Всевышнего Аллаhа».
В конце 2-го тома излагается история культуры, религии и образования мусульман Поволжья и Урала. Автор привел краткие, но очень ценные по содержанию биографии более 160 видных образованных и ученых мусульман. Все они принадлежали тарикату Накшбандиййа, а многие стали шейхами-муршидами. Также автор приводит интересную информацию о том, как складывались связи местных шейхов с суфийскими учеными из других исламских стран.
Тщательный анализ текста этой книги позволит воссоздать картину процесса распространения тариката Накшбандиййа среди мусульман не только Поволжья и Урала, но и Северного Кавказа и Крыма. Например, о шейхе Абд ал Кариме ибн Балтай ал-Каргалы (умер в 1171 году хиджры или 1756 году по хр. летоисчислению) пишется, что он получил иджаза (стал шейхом с правом обучать муридов) у шейха Хабибуллы Ишана Дамуллы, халифы (преемника) имама Мухаммада Масума, сына Имама Раббани, (то есть шейха Ахмада Сирхинди), «Муджаддида алф сани» (Обновителя второго тысячелетия), с которым связано распространение Накшбандиййа.
Не менее интересно узнать, что в XIII веке среди башкир долгие годы жил в ссылке и осуществлял религиозную деятельность шейх Мухаммад ибн ад-Дагестани. Он был кадием (мусульманским судьей) у себя на родине, в Дагестане. Затем царские власти выслали его в южный Башкортостан, в село Киндер (Нугай) на реке Сакмара.
Здесь шейх Мухаммад приступил к обучению местного населения религиозным знаниям и стал вести работу по распространению Ислама. Он прекрасно владел арабским, персидским и несколькими тюркскими языками. Во время Пугачевского восстания (1772-1775) Мухаммад вместе со своей семьей и учениками перебрался в Казахстан, где впоследствии и умер.
Не менее заметной фигурой среди образованных мусульман этого региона был шейх Валид ибн Мухаммад ал-Амини ал-Каргалы (умер в 1218 году хиджры), ученик шейха Мухаммада ибн ад-Дагестани. Шейх Валид ибн Мухаммад обучался в Кабуле, где стал последователем тариката Накшбандиййа под руководством знаменитого шейха Фаиз-хана ибн Хизр-хана ибн ал-Кабули, халифы шейха Хаваджи Хасана ал-Кабули, халифы шейха Хаваджи Сангатуллаха ал-Кабули, халифы шейха Сибгаталлаха ибн Мухаммада Масума, то есть, сына Имама Раббани (шейха Ахмада Сирхинди).
Кроме того, очень важно отметить, что выдающийся татарский теолог Абу ан-Насыр Абу Насыр ибн Ибрахим ал-Курсави, более известный как Абунасыр ал-Курсави (1190-1227 г.г. хиджры), также был мюридом шейха Ниязкули ат-Туркомани (тарикат Накшбандиййа), чей престиж был настолько высок в Бухаре, что правитель Амир Хайдар, который сам желал прослыть авторитетом в религиозных вопросах, постоянно хотел попасть на суфийские собрания-меджлисы у шейха Ниязкули.
Шейх Абунасыр ал-Курсави внес ощутимый вклад в развитие религиозной мысли мусульман России. Он старался, оставаясь приверженцем суфизма, привести вероубеждения и религиозную практику своих единоверцев в регионе в соответствие с Кур`аном и сунной Пророка Мухаммада, критикуя бухарских религиозных авторитетов за их излишнюю косность и за желание вносить в религиозную практику бессмысленные мелкие «новшества» из голого желания делать псевдо-«иджтихад» (религиозные заключения). Действительно, в отличие от Крыма, Поволжья и Урала, где неуклонно шли процессы созидательного характера в различных сферах их общественной жизни мусульман, в религиозной и интеллектуальной жизни в Средней Азии наблюдался глубокий кризис.
Автор книги «Талфик ал-ахбар», изложив биографии наиболее видных образованных и ученых мусульман Волго-Уральского региона, в конце приводит много ценной информации о шейхе Зайнулле аш-Шарифи ан-Накшбанди (Расулеве) (1835-1917), выдающемся суфии, последнем «Великом Шейхе» Волго-Уральского региона, осуществившего масштабную религиозную, образовательную и просветительскую деятельность в России в конце 19-го и начале 20-го веков.
Шейх Зайнулла Расулев внес большой вклад в мусульманское возрождение в России в указанный период. Благодаря ему, были осуществлены многие культурные инновации в жизни мусульман России. Огромное количество видных мусульманских деятелей России являлись его муридами (суфийскими учениками). Он приложил большие усилия для развития книгоиздательского дела среди мусульман нашей страны.
После своей смерти в одном из некрологов шейх Зайнулла Расулев был назван «духовным королем своего народа». Многочисленные муриды шейха Зайнуллы Расулева действовали на огромных пространствах от Крыма и Северного Кавказа до Западной Сибири. Поэтому книга шейха Мурада Рамзи может послужить весьма ценным источником для исследователей жизни и многогранной деятельности шейха Зайнуллы аш-Шарифи (Расулева).
Разумеется, в рамках одной статьи невозможно полностью изложить многовековую историю Ислама в Волго-Уральском регионе. Эта задача может быть решена усилиями многих специалистов, не чурающихся кропотливой текстологической работы.
Ильшат Насыров
кандидат философских наук,
переводчик-арабист
